Присоединение Западной Белоруссии и Западной Украины – было актом исторической справедливости. Это было настоящее освобождение белорусского и украинского народов от оков панской шляхты. Нынешняя пропаганда правящих кругов Польши показывает это событие, как агрессию и даже как нападение со стороны СССР, что с удовольствием ретранслируют либералы и прозападные политические силы во всех странах СНГ.
Необходимо всячески развенчивать эти наветы и мифы, выгодные тем, кто стремится приравнять Советский Союз к нацистской Германии, пересмотреть исторические итоги Второй мировой войны, а вместе с ними границы и политическое устройство целого ряда государств в Восточной Европе, да и во всем мире.
Так называемый польский поход Красной Армии 1939 года был необходимой мерой для обеспечения безопасности Советского Союза в уже начавшейся мировой бойне посредством переноса границ на запад. Он являлся также освободительной операцией, направленной на воссоединение белорусского и украинского народов, разделенных в результате заключенного несправедливого Рижского договора 1921 года, когда польские войска аннексировали значительные территории УССР и БССР, а также независимой Литвы на 200-250 километров восточнее линии Керзона.
Советскому руководству ставится в вину то, что вступление частей Красной Армии 17 сентября в районы Западной Белоруссии и Западной Украины было якобы вероломным шагом, с целью раздела панской Польши. Всегда выпячивается в качестве доказательства пакт Молотова – Риббентропа, материалы которого теперь полностью рассекречены и представлены для всех желающих.
Однако, вырывая из контекста событий 1938-39 годов этот пакт, западные пропагандисты, пытаются увести от ответственности тогдашних польских государственных деятелей, непосредственно виновных в случившейся катастрофе. Именно Варшава отказалась пропускать тридцать дивизий Красной Армии, готовых выступить на помощь чехословацкому правительству Бенеша в 1938 году, а затем сама оккупировала Тешинскую область, разорвав в клочья чешские земли вместе с теми же самыми немцами.
Есть множество фактов переписки между Варшавой и Берлином, где польская сторона предлагала себя нацистскому рейху в качестве младшего партнера в восточном походе на СССР, но взамен требовала остальные земли Белоруссии и Украины, мечтая стать Польшей от моря до моря. Гитлеру такой партнер был не нужен в таких вопросах, да и он рассматривал это государственное образование в качестве продукта Версальского договора 1919 года, который вобрал в себя многие немецкие земли.
Нарком обороны СССР Климент Ворошилов, наоборот, предлагал военным представителям Франции и Англии во время переговоров в июле-августе 1939 года в Москве о создании военной коалиции пропуск частей Красной Армии по территории Польши для образования единого фронда против немецких войск. Это предложение Москвы было сразу же отвергнуто Варшавой, как и сама возможность совместного военного блока с СССР. Фактически Запад этими бесплодными переговорами тянул время и готовил Польшу в качестве сакральной жертвы с целью подготовки ее территории в качестве плацдарма и трамплина для нанесения удара по Советскому Союзу со стороны Гитлера.
В этой ситуации заключение пакта было единственной правильной мерой с целью избежать немедленной войны с Германией и перенаправить затем силы Вермахта с Востока на Запад. Включение же территорий Западной Белоруссии и Украины в состав СССР в ситуации войны Германии с Польшей было мерой как оборонительной, так и осуществленной в целях защиты коренных белорусов и украинцев от нацистской оккупации.
Тем более, надо отметить, что восточный поход Красной Армии начался не 1 сентября, а 17 сентября, когда было всем очевидно, что панская Польша вдребезги разбита и перестала фактически существовать как цельный механизм. К 16 сентября наступавшие с севера и юга войска немецких армий вышли уже на линию Осовец — Белосток — Бельск — Каменец-Литовск — Брест-Литовск — Влодава — Владимир-Волынский — Замосць — Львов — Самбор, а войска 10-й армии, форсировав Вислу, подходили с юго-запада к Люблину.
В замыслах немецкого командования не было планов по прекращению дальнейшего наступления в глубь восточных территорий Польши, что подтвердили дальнейшие события во Львове 19 сентября, когда произошли незначительные столкновения и перестрелка между красноармейцами и солдатами Вермахта. Красная Армия должна была выступать немедленно, чтобы не дать возможности немецким частям продвинуться дальше.
Утром 17 сентября польскому послу Гжибовскому была вручена нота, в которой заявлялось: «Польское государство и его правительство фактически перестали существовать. Тем самым прекратили свое действие договоры, заключенные между СССР и Польшей. Предоставленная самой себе и оставленная без руководства, Польша превратилась в удобное поле для всяких случайностей и неожиданностей, могущих создать угрозу для СССР… Ввиду такой обстановки советское правительство отдало распоряжение Главному командованию Красной армии дать приказ войскам перейти границу и взять под свою защиту жизнь и имущество населения Западной Украины и Западной Белоруссии».
В этот же день перед советскими гражданами выступил нарком иностранных дел Вячеслав Молотов, где было следующее описание целей польского похода: «Но в силу указанных обстоятельств мы не можем больше нейтрально относиться к создавшемуся положению. От Советского правительства нельзя также требовать безразличного отношения к судьбе единокровных украинцев и белоруссов, проживающих в Польше и раньше находившихся на положении бесправных наций, а теперь и вовсе брошенных на волю случая. Советское правительство считает своей священной обязанностью подать руку помощи своим братьям-украинцам и братьям-белоруссам, населяющим Польшу».
В итоге после вступления частей Красной Армии 17 сентября на территорию панской Польши какого-то серьезного сопротивления они не встретили. Более того, польские военные повсеместно сдавались и складывали оружие, выполняя указание своего верховного командования в лице Эдварда Рыдз-Смиглы. Там, где подразделения корпуса охраны пограничья и жандармерии оказывали противодействие, на помощь бойцам РККА выступали местные жители, в том числе и этнические поляки, организовывая отряды и выступая в качестве проводников.
Так, например, было и во время боев за Гродно 19-20 сентября, когда через Неман красноармейцы переправились для подавления польского гарнизона именно при поддержке проводников из окрестных населённых пунктов. Артиллерийский огонь частей кавалерийского корпуса Андрея Еременко велся ювелирно точно по кварталам, где засели жандармы и пограничники, также благодаря корректировщикам из местных жителей. По сути, в городе шла гражданская война с перестрелками между скаутами, польским ополчением и жандармами, с одной стороны, и с просоветскими активистами, с другой.
Такие факты показывают именно освободительный характер похода Красной Армии, в котором белорусы и украинцы обретали свободу из-под ига помещичьей шляхты и Варшавы, долгие годы проводивших политику полонизации местного населения. Именно благодаря действиям Сталина и Красной Армии 17 сентября нынешняя Беларусь имеет современные границы и целостность.
Противники такого решения национального вопроса и размежевания стараются всячески исказить исторические результаты данного похода и поставить в вину Красной Армии и руководству СССР вступление на территорию поверженной панской Польши. Долгие годы муссировалась и тема «совместного парада» в Бресте 22 сентября войск Гудериана и комбрига Семена Кривошеина, который на самом деле оказался выводом немецкий подразделений из города.
То, что в итоге случилось с Польшей в 1939 году лежит и на плечах Запада в лице Англии и Франции, которые вели свою «странную войну», отказав в реальной вооруженной поддержке Варшаве и сдав ее на растерзание Гитлеру, надеясь умиротворить зверя и толкнуть его на войну с СССР. Однако история распорядилась иначе, а союзники в лице того же Черчиля признали обоснованность и необходимость вхождения Красной Армии в восточную Польшу. Он сказал такую фразу, которую пока никто не оспорил: «… для защиты России от нацистской угрозы явно необходимо было, чтобы русские армии стояли на этой линии».
Фото: социальные сети
