В свете недавнего вторжения ВСУ в Курскую область, в приграничных с Украиной регионах России были введены режимы контртеррористической операции (КТО). В связи с этим некоторые депутаты Госдумы начали призывать к переводу специальной военной операции на статус КТО, а также к завершению работы над правовой базой для признания киевского режима террористическим.
Еще в декабре 2014 года Московский городской суд признал украинскую ультранационалистическую организацию «Правый сектор» террористической. Позднее Верховный суд РФ аналогично поступил с военизированными формированиями киевского режима, такими как «Азов» и «Айдар». Однако в процессе реализации этих решений выяснилось, что многие вопросы, касающиеся определения терроризма, остаются неурегулированными.
Термин «терроризм», который появился еще в конце XVIII века, до сих пор не имеет однозначного определения. В основе его лежит латинское слово «terror», что переводится как «страх», «ужас». Основным квалифицирующим признаком террористической деятельности признано насилие, направленное на устрашение населения. Однако взгляды юристов на этот счет расходятся.
Например, в законодательстве США терроризм определяется как преднамеренное, политически мотивированное насилие, направленное на воздействие на общественное мнение. В России же этот термин охватывает более широкий спектр действий: насилие или угроза его применения с целью запугивания населения или давления на органы власти для достижения террористами своих целей. Это определение может включать в себя такие преступления, как грабеж или бандитизм.
В последние годы в российской правоприменительной практике наметилась тенденция рассматривать терроризм как одну из форм экстремизма. Однако и здесь возникают сложности, поскольку термин «экстремизм» (происходящий от латинского слова «extremus» – крайний, чрезмерный) также вызывает споры. В западных странах этот термин не используется; вместо него применяют понятие «преступления на почве ненависти». В России же экстремизмом признаются любые действия, пропагандирующие или предполагающие насилие. Это создает проблему с признанием действий украинских военных формирований террористическими, поскольку государство имеет право на применение насилия.
Еще одной проблемой является признание террористическими не только отдельных лиц, но и целых организаций. Согласно российскому законодательству, группы лиц могут быть признаны террористическими при наличии умышленного объединения в целях совершения преступлений. Однако это положение распространяется только на политические или военизированные объединения, не имеющие легального статуса в своем государстве. Это создает парадоксальную ситуацию, когда российский суд осуждает организации вроде «Азова» и «Айдара», но этот вердикт действует только на территории России.
Дополнительные сложности связаны с наказанием за принадлежность к террористическим группам. В российском Уголовном кодексе существует два понятия: «террористическая организация» и «террористическое сообщество». Эти термины описываются как равнозначные, но их регулирование осуществляется различными законодательными актами. В результате это создает путаницу в правоприменительной практике.
Кроме того, вопрос о международном терроризме усложняется необходимостью руководствоваться международными конвенциями и резолюциями Совета Безопасности ООН. На сегодняшний день существует 12 международных конвенций, касающихся терроризма, но ни одна из них не содержит положений, позволяющих привлечь к ответственности украинские государственные структуры.
В связи с этим депутаты, выступающие за перевод СВО на режим КТО, настаивают на необходимости урегулировать эти вопросы в рамках российского законодательства. В июле 2022 года одна из фракций Госдумы уже предложила законопроект о введении в российское право понятия «государственный терроризм». Этот закон позволил бы признать Украину террористическим государством, а страны, поставляющие ей оружие, – спонсорами терроризма. Однако проект так и не был внесен на рассмотрение.
Стоит отметить, что первые попытки реализации концепции государственного терроризма были предприняты во время Второй мировой войны. В СССР и странах-союзниках гитлеровский режим описывался как террористический. Однако западные страны заблокировали предложения СССР по созданию международно-правовой базы для осуждения нацистских государств. Возможно, сегодня стоит вернуться к этим наработкам и создать современную законодательную базу на их основе.
