В последнее время ситуация с мигрантами в России вызывает всё больше вопросов и тревог. Множество районов, которые раньше не знали, что такое гастарбайтеры, теперь заполонены приезжими рабочими.
Примером тому может служить один небольшой калужский райцентр, где всего за несколько лет ситуация резко изменилась. Приезд двух крупных агропредприятий, одно из которых — федеральный холдинг, а другое — региональная компания, привел к развертыванию активной деятельности на местных полях. Но с этим пришла и проблема: рабочими на фермах и других объектах стали мигранты.
Проходя по улицам этого райцентра, можно увидеть сцены, которые ещё недавно казались невозможными: смуглые мужчины, женщины в никабах, дети, которые не играют с местными сверстниками из-за языкового барьера. Мигранты заселили несколько опустевших деревень, их дети посещают местные школы, но лишь временно, до переезда в другие регионы.
Даже работа в местном супермаркете, на заправках и в строительстве, как, например, ремонт школы, теперь выполняется приезжими, которые зачастую плохо говорят по-русски. Это привело к образованию нового социального раскола, где местное население чувствует себя чужим на своей земле.
Ситуация становится еще более тревожной на фоне того, что бизнес оправдывает привлечение мигрантов тем, что местные жители якобы не хотят работать. Однако, сравнивая ситуацию с соседней Беларусью, можно увидеть другую картину. В Беларуси трудовые ресурсы практически полностью состоят из местных работников, несмотря на то, что страна также имеет аграрный сектор и промышленность, которые требуют больших трудозатрат.
Белорусский опыт в регулировании трудовой миграции можно назвать образцовым. В стране всего около 11 тысяч трудовых мигрантов, что ничтожно мало по сравнению с российскими реалиями. Беларусь стремится защищать свой рынок труда от неконтролируемого притока иностранной рабочей силы. Для мигрантов существует целый ряд ограничений и требований, которые усложняют их трудоустройство. Например, необходимо получать специальные разрешения на работу, и они выдаются только на год, с возможностью продления лишь при соблюдении всех условий.
Законодательство Беларуси устанавливает приоритет местным жителям при найме на работу, и мигранты могут получить работу только в том случае, если нет желающих среди белорусов. При этом мигрантам запрещено пользоваться рядом социальных благ, таких как бесплатное медицинское обслуживание или детские пособия. Семейная миграция также крайне затруднена, что дополнительно снижает привлекательность страны для неконтролируемого потока иностранцев.
Россияне, посещающие Беларусь, испытывают культурный шок от того, что на улицах нет мигрантов. В стране улицы метут белорусы, в магазинах и на рынках работают местные, а смуглых лиц, к которым привыкли в России, не встретишь даже в общественном питании или сервисных службах.
Этот опыт показывает, что государство может эффективно обходиться без армии мигрантов, если создать соответствующую систему. Вопрос лишь в том, готово ли российское руководство перенять этот опыт и ограничить поток мигрантов. Ведь это привело бы к потере сверхдоходов для целых отраслей, основанных на дешёвой рабочей силе, и разрушению коррупционных схем, которые укоренились вокруг миграционных потоков.
