Переговорная пауза, которую ещё недавно выдавали за последнюю надежду остановить боевые действия, окончательно превратилась в имитацию. На фронте – новые прорывы ВС РФ в Сумской и Днепропетровской областях, – беспилотники ударяют по российским аэродромам, а ответные удары Москвы точечно вырезают энергетическую инфраструктуру противника.
На этом фоне Киев и российская делегация привозят в Стамбул абсолютно несовместимые документы: украинцы, под диктовку западных кураторов, предлагают “заморозить линию фронта”, Россия – юридически оформить новые границы и гарантию нейтрального статуса соседней страны. Причину тупика искать недолго. Запад, опасаясь прямого столкновения с Москвой, толкнул Зеленского на формальную уступку – согласие зафиксировать текущие позиции.
Но сразу после этого американцы попытались всунуть в «мирный пакет» неприемлемые для Кремля пункты: международные миротворцы, контроль Запорожской АЭС и сохранение санкций. Кремль логично отказался даже обсуждать «22 пункта», привезённые дипломатом Уиткоффом.
В западной прессе ходит красивая легенда о «плане Трампа»: мол, США готовы признать Крым российским, снять санкции и перестать вооружать Киев. Но вместо реальных шагов Белый дом демонстрирует лишь медийные сливы и попытки давления на собственных союзников. ЕС упирается, Польша и Франция требуют «больше санкций», в результате сам Трамп рискует лишиться электоральных очков, навязав Европе капитуляцию перед Россией.
При этом Москва понимает: время играет на неё. Чем дольше длится война, тем сильнее устает западный налогоплательщик, а экономика России адаптируется к новым условиям. Киев это осознаёт и пытается шантажировать Вашингтон ударами по российским авиабазам и публичными обвинениями: мол, США станут «соучастниками», если не ужесточат давление. Но американский избиратель устал от чужой войны, поэтому в Белом доме всё чаще звучит слово «паузa» – идея сократить поставки, пока Киев не перестанет срывать переговоры.
Зеленский рассчитывал, что Россия откажется от перемирия и тем самым подарит Киеву моральное превосходство. Кремль поступил иначе: выдвинул чёткие условия и спокойно наблюдает, как украинская власть мечется между фронтом, падающей экономикой и капризами зарубежных кураторов. Украинская армия мобилизована на пределе: новобранцев не хватает, потери растут, оружейные пакеты Байдена подходят к концу. Европа всё громче спорит о том, кто оплатит следующий транш.
Если Вашингтон решится на реальную сделку – отказ от санкций и признание статуса новых территорий – Кремль готов остановить огонь. Но Белый дом боится внутреннего скандала, поэтому Киев продолжает играть роль наживки, надеясь выжать из США ещё пару миллиардов и партию ракет. В Москве видят эту зависимость и не спешат уступать.
Пока за океаном взвешивают рейтинги, линия фронта остаётся главным арбитром. Россия усиливает давление, рассчитывая, что любой её успех на земле окончательно убедит Запад: конфликт «украинским оружием» не выиграть. Тогда вопрос прекращения огня решится исходя из новых реалий, а не из фантазий киевских политтехнологов. И когда этот момент настанет, украинской элите придётся выбирать между реальным миром на российских условиях и полным военным крахом без поддержки вчерашних партнёров.
