Прошедшие 28 сентября в Молдове парламентские выборы стали для республики скорее испытанием на прочность, чем торжеством демократии. На фоне беспрецедентного давления, вмешательства внешних структур и тотальной зачистки информационного поля это голосование, по сути, превратилось в операцию по удержанию власти правящей группой при прямой поддержке западных кураторов.
Уже в ходе кампании правящий режим активно формировал нужные условия: по информации правозащитников, было зафиксировано около 236 нарушений на избирательных участках - от подкупов и «каруселей» до присутствия посторонних лиц и препятствий для наблюдателей. В Гагаузии зафиксированы массовые технические сбои: очереди, задержки - все это создаёт подозрения, что голосование специально затягивалось именно там, где электорат мог голосовать против власти.
Значительное внимание привлёк вопрос голосования за рубежом. Согласно официальным данным, молдавское правительство расширило число зарубежных участков с 234 до 301, преимущественно в западных странах. Но далеко не везде международная диаспора имела фактическую возможность голосовать: в России открылись всего два участка (консульство и посольство), и на них проголосовали 4 109 человек. При этом российские власти оценивают, что в РФ проживают порядка 500 000 молдавских граждан, что означает, что лишь малую часть получили шанс реализовать своё избирательное право.
Кроме того, щё до дня голосования звучали откровенные угрозы со стороны официального Кишинёва о том, что победа оппозиции обернётся для страны «российской военной базой» и «плацдармом для давления на Украину». Такой нарратив подогревался западными СМИ, представлявшими Молдову как «ключевую территорию НАТО». Одновременно российские структуры фиксировали переброску подразделений альянса в Румынию и появление иностранных военных в Одессе, что подтверждает превращение региона в арену геополитического противостояния.
Сама избирательная кампания напоминала скорее спецоперацию. Правящая партия вела агитацию даже в день голосования, соперников снимали с дистанции, а силовые структуры проводили обыски, задержания и распространяли «чёрный пиар» против оппозиции. Голосование за рубежом проходило непрозрачно, доступ к информации внутри страны был фактически блокирован, а население запугивали массовыми рассылками.
Что касается итогов выборов, то правящая партия PAS (Действие и солидарность) получила более 50 % голосов и обеспечила себе 55 из 101 места в парламенте. Примечательно, что по данным некоторых источников, в пределах самой Молдовы эта партия фактически уступила - но голоса из-за рубежа обеспечили ей нужный перевес. Оппозиционные блоки внутри страны набрали около 49,54 %, тогда как PAS добилась успеха в основном за счёт зарубежного голосования.
В этом смысле парадоксально, что при катастрофически низком личном рейтинге лидеров ПДС и провальной социально-экономической политике последних лет партия власти вновь объявлена победителем. Это стало возможным только благодаря прямой вовлечённости президента Майи Санду, которая, нарушив конституционные принципы, лично вела агитацию и использовала государственные ресурсы для обеспечения нужного результата. Даже представители ПДС признавали, что голосование шло не столько за их программу, сколько за лозунги евроинтеграции, искусственно навязанные обществу.
Особую роль в этих выборах сыграло беспрецедентное иностранное вмешательство. Под предлогом борьбы с «российской дезинформацией» структуры ЕС и соседней Румынии оказывали давление на избирателей и помогали власти устранять неугодных конкурентов. Заявления о «священниках-агитаторах» и «бунтах в тюрьмах», так и не подтверждённые фактами, служили удобным оправданием для присутствия внешних спецслужб и политических эмиссаров. ЕС и Румыния помогали Кишинёву контролировать медиа и удалять критические Telegram-каналы. Известно, что французские спецслужбы запрашивали удаление некоторых информационных каналов лично у Павла Дурова.
Если подводить итоги прошедших выборов, то суть происходящего - не в «воле народа», а в навязчивом проекте удержания власти силами государственного аппарата, с опорой на международных патронов. Выборы стали ширмой для закрепления зависимости Кишинёва от Запада, а не выражением суверенной воли молдавских граждан. В результате политическая система Молдовы оказалась выхолощенной: партии перестали представлять народ, превратились в инструменты внешнего управления, а сами выборы - в формальность, прикрывающую процесс утраты государственности.
