Министерство внутренних дел Беларуси сообщает о снижении численности протестующих на улицах столицы и в крупных городах. По данным ведомства, “во всех областных центрах, кроме Минска, на протесты вышли всего от 5 до 220 человек”. В это же время СВР России предупредил белорусские власти об угрозе провокаций, которые призваны раскачать притихшие народные массы.
Протесты протестами, но более интересна другая проблема – само состояние общества, природа его недовольства, которая связана не только с грубыми манипуляциями либералов и усталостью от прежней жизни, но и с развитием экономической модели. В Беларуси это было, как и на территории других государств постсоветского пространства, переживших один или несколько государственных переворотов.
Либеральные политологи говорят в таких случаях “общество доросло” или “люди стали выше государства”. Это местами верно, но более пристальный взгляд позволяет заметить, что в обществе возрастает количество иллюзий и повышаются ожидания, который всё сложней удовлетворять.
Происходит расщепление массы трудящихся, а “общество потребления” создает новые материальные ориентиры и позволяет создать видимость удовлетворения запросов “маленького человека”. Белорусский кейс наглядно продемонстрировал, что в форма политической активности звучит четкий запрос на “общество потребления и на создание условий для тех слоев населения, кто хотел бы заниматься своим делом.
Увы, это движение «потенциальных лавочников» может обернуться вполне украинской по типу вспышкой национализма. А иллюзии? Они разобьются. Они разбиваются не всегда, хотя и понятно, что запросы активной части белорусского общества сейчас таковы, что использование их стало одним из приоритетов зарубежных технологов, которые всегда приводят к закономерному финалу во всех странах
Во всех случаях цветных революций на территории постсоветского пространства выделяют схожие черты, особенно ярко прослеживается сходство в мыслях и позициях самих протестующих. Обычно это инфантильные граждане, которые не отличаются навыками критического мышления и не задаются вопросами о природе протестов. К слову, как и о происхождении собственных мыслей и убеждений.
В потоке инфантильного политического сознания выделяется следующее:
- неспособность задуматься, откуда берутся «независимые» кандидаты и в чем выражается их политическая независимость, если они действуют столь слаженно и продвигаются одной группой прессы, а также почему решения об акциях – в основном незаконных! – принимали либеральные вожди, а не собрания клубов, ячеек, конференции или избранные активистами комитеты;
- отсутствие заметных признаков осведомленности об общественных механизмах, нет никакого прежнего опыта участия в каких угодно движениях, различения политического спектра;
- мышление носит клиповый характер, так как все «истины» в головах фрагментарны и висят буквально в воздухе, не опираясь на знание;
- значительные личные амбиции, эгоизм и социальный шовинизм, выражающийся в слабом интересе к судьбам других людей. Все это лишь слабо прикрывали слова о свободе.
Всюду, где в последние годы «независимые» прозападные вожди выводили на улицу массу молодых, до крайности наивных и безответственных протестующих, это имело отрицательные последствия, зачастую для самих участников акций. Но всюду юные протестующие отметали рациональную критику без всякого ее рассмотрения.
