С момента оглашения украинского курса на евроитеграцию прошли уже годы, однако Украина по-прежнему «чувствует себя гостем» в ЕС и НАТО. Хотя МИД республики утверждает, что членство в этих организациях для нее и для Грузии лишь вопрос времени, на Западе звучат другие оценки. Так, в МИД Франции назвали присоединение Украины к Евросоюзу «несерьезной перспективой», а в ОБСЕ напомнили, что вступление невозможно без соответствия критериям членства. 9 мая посол ЕС на Украине Матти Маасикас подчеркнул, что решение о членстве страны должно быть принято единогласно, а на данный момент такого консенсуса в Евросоюзе нет.
Не секрет, что взаимодействие многих стран постсоветского пространства с ЕС было обусловлено стремлением пристегнуть свои экономики к успешно и быстро развивающемуся интеграционному проекту. В 1990‑е гг. Евросоюз действительно находился на вершине своего экономического развития, что позволило ему начать расширенную политическую миссию по присоединению стран соцлагеря и даже вступить на территорию бывшего СССР, включив в свой состав страны Прибалтики. Этот шаг показал пример возможного развития ситуации и подчеркнул источники финансирования для других стран бывшего СССР.
В этой истории особенно интересно то, как быстро страны, вышедшие из советской шинели и заявлявшие о желании восстановить суверенитет, поспешили войти в другой союз, хоть и называвший себя демократическим, но серьезно ограничивающий тот самый суверенитет, который они якобы стремились обрести.
Не менее важно, что страны, устремившиеся в общий европейский рынок, не учитывали тот факт, что он развивался столь успешно именно по причине развала мощного экономического конкурента в лице СССР, открывшего свои рынки и самоустранившегося из глобальной конкуренции. Это также дало ЕС возможность улучшить свои имиджевые позиции и даже встать вровень с США в контексте распространения модели демократии и защиты прав человека. При этом своеобразный коридор и линии коммуникации между постсоветским пространством и Евросоюзом формировали как раз Эстония, Латвия и Литва, ранее бывшие частью СССР и сохранившие разные связи с другими республиками (Эстония выстраивала отношения с финно-угорскими народами, а Литва и Латвия, например, с Беларусью). От них не отставала Польша, стремившаяся к лидерству в регионе и имевшая для этого основания.
Поэтому в вопросах интеграции и взаимодействия ЕС со странами постсоветского пространства присутствуют несколько уровней: стратегия Евросоюза (коммунитарная стратегия); стратегия его членов, которые имеют и свои интересы. В интересы эти входит подтверждение своего исторического выбора, демонстрация своей значимости для ЕС и для НАТО, желание привлечь дополнительные финансы на реализацию масштабных проектов, в частности, в продвижении европейских ценностей.
В этом контексте две стратегии друг друга и поддерживают, и одновременно ограничивают. Например, страны Вышеградской группы и Прибалтики заявляют о необходимости поддержки европейского выбора и даже заявляют о будущем присоединении Украины, Грузии и Молдовы не только к ЕС, но и к НАТО. Так, Польша и Литва называют себя «гарантами» украинской территориальной целостности, призывают Россию вернуть «оккупированные территории», заявляют о себе как о посредниках между Евросоюзом и Украиной и между НАТО и Украиной, поддерживают полноценное членство Киева в этих структурах. При этом они делают акцент на роли НАТО, полагая, что именно присутствие США в регионе делает его стабильным.
Однако эти заявления могут и, как правило, расходятся с общей стратегией и НАТО, и ЕС, которым вполне достаточно селективного взаимодействия с указанными странами, тем более, они и так выполняют все распоряжения и принимают нормы в желании подтвердить свой судьбоносный евроатлантический исторический выбор.
Формально ни Евросоюз, ни НАТО не могут включить в свой состав государства, у которых есть территориальные конфликты и проблемы. Критически важно урегулировать все пограничные вопросы с соседними государствами (так, именно по этой причине Эстония, вступая в НАТО и затем в ЕС, отказалась на время от территориальных претензий к России, хотя и не забыла их).
Более того, вступление страны в Евросоюз и даже заявка должны быть оценены с точки зрения конкретных критериев. Среди них: согласие не только граждан страны-заявителя, но и граждан стран-членов ЕС; политические критерии (стабильность институтов, гарантирующих демократию, верховенство закона, права человека и уважение и защиту меньшинств); экономические критерии (функционирующая рыночная экономика, конкурентоспособность); административные критерии (работа институтов, готовность брать ответственность и обязательства). Готовность страны к вступлению и ее соответствие критериям определяет сам Брюссель и государства-члены. И даже сам статус-страны-кандидата утверждается Еврокомиссией, которая выдает рекомендации, на основании которых Совет ЕС начинает переговорный процесс.
Важно, что страна может выполнять все рекомендации, находится под жестким контролем, но это не гарантирует ей выступление в Союз в итоге. И сам процесс переговоров о вступлении, который растягивается на длительное время, позволяет скорее ЕС, а не стране-кандидату реализовывать свои интересы.
Он позволяет Брюсселю внедрять свои нормы и стандарты в разных сферах, выходить на новые рынки, включать новые государства в свою орбиту. И при этом, подчеркнем, позиция отдельно взятого Брюсселя не влияет на положительное решение вопроса. Необходимо согласие граждан всех стран-членов. Вспомним референдум в Нидерландах в 2016 г., из-за результатов которого вопрос об ассоциации Украины оказался подвешенным.
Не менее важен и тот факт, что в настоящее время в качестве потенциальных членов официально значатся только государства Западных Балкан. По всей видимости, этих стран уже более чем достаточно для ЕС, так как их включение может вызвать череду новых кризисов и даже ухудшить ситуацию с безопасностью. Зачем Евросоюзу в таком случае включать в себя страны постсоветского пространства, с которыми и так уже действуют соглашения об ассоциации, и которые и так выполняют все требования ЕС, благодаря чему тот обеспечивает устойчивые позиции и прибыль?
Однако стратегия расширения остается в повестке ЕС. Он не может отказаться от нее, так как она является органической частью его внешнеполитической миссии, связанной с распространением европейских ценностей, норм, демократизацией, повышением статуса на международной арене, имиджем. Кроме того, Евросоюз полагает свою политику расширения политикой экспорта стабильности, что, правда, по факту оказывается не соответствующим действительности.
Хотя необходимость передышки в этом процессе была обозначена еще в 2013 г., ЕС не проводит политику отказа в возможном членстве, чем рождает у стран разные иллюзии. Здесь особенно примечательна позиция Грузии и Украины, которые говорят о своем европейском выборе.
В тексте использованы материалы: Евразия.Эксперт
