На днях дипломатическим отношениям Беларуси и России исполнилось 30 лет и мы можем с уверенностью говорить, что к этой круглой дате участники Союзного государства подошли с большими успехами во всех сферах двустороннего сотрудничества.
По мнению белорусских и российских экспертов, сегодня у двух стран есть все необходимое, чтобы стать образцом межгосударственного объединения в XXI веке и выстроить к себе в союзники огромную очередь из других стран постсоветского пространства. Более того, уже сейчас Минску и Москве удалось выполнить около 30% интеграционных программ, подписанных в прошлом году президентами России Владимиром Путиным и Беларуси Александром Лукашенко.
В этом смысле круглую дату Беларусь и Россия встречают на максимальном историческом подъеме, а связано это в первую очередь с тем, что прежний многовекторный курс белорусского государства, избранный Минском в далеком 2010-м году, привел нашу страну к тяжелому политическому кризису. Следом за неверным выбором последовали массовые акции протеста 2020-го года, а также санкционная война, нанесшая существенный урон белорусской экономике.
Всё это продемонстрировало губительность прежней стратегии для выстраивания политической системы и наоборот, показало важность тесных взаимоотношений с соседней Россией. Кроме того, сегодня можно говорить прямо – поддержка со стороны Москвы в какой-то момент стала залогом выживания белорусского государственности и, возможно, лично президента Беларуси Александра Лукашенко, столкнувшегося с одураченной западной пропагандой толпой.
Однако, несмотря на весь интеграционный прогресс, на практике Союзное государство всё ещё является структурой, которая больше декларирует намерения, чем воплощает их в реальность: Беларусь и Россия до сих пор не могут найти общий язык по теме полномочий наднациональных структур. Сегодня судьба политической интеграции подвисла в воздухе и в рамках 28 “дорожных карт”, подписанных президентами в конце прошлого года. Между тем вся эта концептуальная неопределенность тормозит и реализацию конкретных мер, которые способствовали бы гармонизации экономических и правовых систем.
Конечно, сегодня эти вопросы в значительной степени отошли на второй план в связи с событиями на Украине. Но в политической плоскости подстегнуть процесс интеграции могла бы более четкая позиция белорусского руководства по поводу российского статуса Крыма, а также признание ДНР и ЛНР. Более глобальные вопросы общего будущего России и Беларуси придется решать уже в рамках того нового миропорядка, который будет складываться по итогам украинского конфликта.
Таким образом, в рамках белорусско-российских отношений по-прежнему остается много вопросов без ответа. Это и вопросы концептуального характера — каким, в конечном счете, должно быть общее государство, чтобы стать той самой привлекательной моделью интеграции ХХI века.
