Польша и Евросоюз столкнулись в принципиальном недопонимании. По словам лидера крупней партии Европарламента Манфред Вебер, если Варшава и Брюссель не договорятся по поводу верховенства права, то Польша может покинуть компанию европейских государств. При этом польские власти усердно делают вид, что такая перспектива их вовсе не пугает, а заявления Брюсселя – всего лишь пустые угрозы и шантаж.
Давайте разбираться, а действительно ли Брюссель угрожает и, если да, то чем? Одна из значимых угроз – это угроза заморозки денежных средств, выделяемых из Фонда восстановления экономик стран-членов Евросоюза после пандемии. Так как Польша была основным реципиентом по линии структурных фондов, а во многом неизрасходованные средства в прошлый отчетный период составили резерв фонда, она может рассчитывать на 60 млрд евро.
Тем не менее, угроза заморозить данные средства, видимо, так и останется нереализованной, потому что речь идет об уже запланированных и распределенных объемах финансовой помощи, а Польша это не только самонадеянные политики, но еще и обыкновенные граждане этой страны, медицинские службы, образовательные учреждения и так далее. Евросоюз не может отказаться от запланированной поддержки и ударить по точно таким же, невиновным, европейцам.
Кроме того, нереализованные деньги, которые возникли из-за того, что Евросоюз не выполнил планы региональной политики по ранее предназначенным программа поддержки, представляют собой уже зарезервированные объемы. Это значит, что деньги уже упакованы, проведены по документам с точки зрения бюрократических процедур и только ждут подходящего момента, чтобы их распределили в качестве финансовой поддержки польским гражданам.
Получается, что угроза с заморозкой финансирование на борьбу с пандемией не имеет под собой никаких оснований, что прекрасно понимают в той же Варшаве, продолжая испытывать терпение Брюсселя и отстаивать собственные интересы. Польские политики знают, что какие бы они не приняли законы или какую бы они не проводили политику по отношению к собственным гражданам, Евросоюзу или мигрантам – всё равно эти деньги им перечислят.
С другой стороны, существует еще несколько способов давления со стороны Европы: например, Брюссель может выписывать Варшаве болезненные штрафы или поставить вопрос об исключении недобросовестного государства из числа стран-участниц сообщества. Метод штрафов мы уже видели на примере угольной шахты Туров, когда суд Евросоюза обязал польскую сторону выплатить штраф в размере более 500 тыс евро за каждый день работы шахты.
Причем этот метод оказал существенное влияние на Варшаву, потому что давление на шахту обострило внутриполитические процессы в стране: партия “Право и Справедливость” Ярослава Качиньского и оппозиционная партия “Гражданская коалиция” Дональда Туска столкнулись в политическом клинче. Туск обвинил своего политического оппонента в идеи полэкзита и призвал людей выйти на митинги в поддержку членства Польши в составе Евросоюза.
Понятно, что речь о реальном выходе Польши из состава Евросоюза не идет, но это заявление является инструментом давления Варшавы на Брюссель, который политики из партии “Право и справедливость” пытаются использовать для защиты собственных интересов. Однако в этом же инструменте заложены риски для самого господина Качиньского, потому что подавляющее большинство жителей Польши всегда выступали за интеграцию в рамках Евросоюза.
Риски для правящей партии заключаются в том, что Брюссель в любой момент может поднять вопрос о выходе на высокий уровень обсуждения, что даст огромное политическое преимущество оппозиционной партии Туска. Если учитывать тот факт, что поляки раздражены коронавирусными ограничениями, законами об абортах и другими антинародными действиями власти, то не трудно догадаться, что оппозиция соберет на улицах городов много людей.
Таким образом, несмотря на агрессивное поведение Варшавы, у неё гораздо меньше возможностей отстаивать свои интересы в рамках Евросоюза, чем у Брюсселя подорвать позиции правящей партии “Право и Справедливость”. Пока в Брюсселе занимают выжидательную позицию и обходятся только штрафами за эксплуатацию угольной промышленности, но в случае необходимости, Евросоюз может использовать куда более жесткие и действенные инструменты.
