В январе по всей Польше пройдут массовые научные, образовательные, культурные и правительственные мероприятия, посвящённые 160-й годовщине так называемого январского восстания 1863 года.
Польская историография насчитала в ходе восстания 1200 стычек и сражений, в которых приняли участие 200 тыс. поляков. Такие цифры делают январское восстание самым масштабным вооружённым выступлением поляков против России после наполеоновской войны 1812 года.
Варшава пытается идеологически увязать события в Польше 160-летней давности с событиями на Украине сегодня. В совместной декларации II саммита стран «люблинского треугольника» по итогам встречи Зеленского с президентами Польши и Литвы Анджеем Дудой и Гитанасом Науседой во Львове 11 января 2023 года с упоминанием январского восстания как вдохновляющего акта борьбы «против тирании и притеснения» зафиксирована союзническая роль Варшавы и Вильнюса в продвижении членства Киева в ЕС и НАТО.
Отдельно подчёркнуты центральная роль Польши в распределении и транзите международной помощи киевскому режиму и планы военно-политического контроля над Украиной через вовлечение Киева в антироссийские инициативы (Троеморье, Крымская платформа, Киевский пакт безопасности, ЛитПолУкрБриг).
В Польше не скрывают, что сегодня на Украине, как во времена участия поляков в походе против России в 1812 году, польских мятежей 1831, 1863 годов и советско-польской войны 1920 года, решается вопрос о том, кто будет определять будущее части Восточной Европы, расположенной между Варшавой и Москвой.
Историк Лех Мажевский (Lech Maźewski) в интервью Институту гражданского общества (Instytut Spraw Obywatelskich) «Январское восстание и война на Украине. Что их связывает?» (Powstanie Styczniowe i wojna na Ukrainie. Co je łączy?) заявляет:
«Сегодня есть шанс… переформатирования карты [Восточной Европы]. Польша не проиграла окончательно спор с Россией о доминировании над этой территорией. Год 1945 вовсе не закончил этой войны. Он был одним из её этапов, проигранных Польшей, и теперь есть возможность вернуться к этой игре и выиграть».
Интересы Польши и Украины, отмечает Мажевский, в этой игре не совпадают: «В наших ли интересах, чтобы российские танки стояли на берегах Буга? Конечно, нет… В наших ли интересах, чтобы Украина вернула земли в границах 2014 года и… стала субъектом, доминирующим в Центрально-Восточной Европе…? Нет, мне кажется, это вообще недопустимая ситуация. Что же отвечает интересам Польши? Чтобы российские танки остановились на Днепре. Тогда Украина будет слабой и сельскохозяйственной, Россия ослаблена длящейся войной, а роль Польши в Центрально-Восточной Европе возрастёт».
Ягеллонская политика после 1989 года неизменно остаётся внешним курсом Варшавы. И события на Украине воспринимаются сквозь призму ягеллонской идеологии, которая исключает добрососедские отношения с Москвой.
